ОБЫКНОВЕННОЕ ЧУДО. История из моей жизни.
Ночь перед родительской субботой я спала беспокойно. Завтра мы: я, мой муж и Марина — миловидная, православная девушка, с которой я познакомилась прошлым летом, она возглавляла паломническую поездку в Дивеево, в которой я принимала участие — едем к отцу Сергию. Совсем недавно у него в доме мироточила икона Спасителя, об этом мне поведала Марина, она же вызвалась сопроводить нас с мужем к этому чуду…
Сам отец Сергий, худенький иеромонах, лет семидесяти, с пушистой и белой, как снег, бородкой, весёлыми живыми глазами и удивительно молодым голосом, к мироточению иконы отнёсся нарочито сдержанно, но торжество православия так и сияло в его глазах, выдавая радость: » Для укрепления нашей веры! » — изрёк он изумлённым прихожанам и разрешил всякому благочестивому христианину приходить в его дом и с благоговением прикладываться к иконе.
Ничтоже сумняшеся, мы сочли себя таковыми, и вот наша машинка, рассекая утренний, не по-весеннему морозный воздух, весело скачет по дороге, ведущей в село Белогорное…
Шестьдесят километров отделяют нас от чудесного явления, но они тают, тают… Вот и крохотный сельский храм, уютно приютившийся между сельской школой и невысокими холмами, по которым неторопливо сбегает посадка из молодых сосенок. В церковной ограде видны храмовые постройки и среди них домик отца Сергия, весело разглядывающий своими восточными окнами церковку во имя Покрова Божией Матери, а западными — будку крупной, рыжей, со сложенными ушами, собаки Шарика, в недавнем прошлом — сельского бродяги, а теперь — окультуренного батюшкой церковного сторожа.
Еле уговорил отец Сергий привыкшего к бродяжничеству пса носить ошейник и цепь. «Да что толку от него? — удивляются прихожане, — вид самый добродушный, лежит целыми днями, даже цепью не гремит, не то, чтобы голос подать. Даром хлеб ест…»
Отец Сергий непонимание прихожан не разделяет: » Лаять я его научу, а хлеб… слава Богу, что ест! После чаепитий с вами столько остаётся! Раньше ломали голову, куда девать, а теперь Шарик с благодарностью благословлённые недоедки доедает! » — и улыбка весёлыми лучиками растекается по лицу батюшки.
В крохотном храме мы выкладываем на канунный столик всё, чем хотели бы угостить своих усопших родственников: горох и бутылку янтарного постного масла, с запахом, чтобы заправлять салаты; душистый мёд, сушки с маком и отметкой на пакете: » Постный продукт»; постные блинчики с картошкой и ещё с яблочно-клюквенным джемом домашнего приготовления — всё это мы добавляем к обильному приношению других прихожан. Усопшие должны остаться довольны…
С благоговением растворяемся в службе. Радуемся выходу светлого батюшки, окутанного клубами душистого ладана, глубоко вдыхаем аромат благословенной смолы. Принимаем помазание недавно привезённым аж из самой Москвы миром. Отец Сергий помазывает щедро, не только лоб, как бывает зачастую в многолюдных храмах, но и грудь, и губы, и кисти рук. Ароматное миро течёт по лицу, только успевай подхватывать душистые капли и растирать по всем частям тела, заслуживающим нашей заботы: у кого-то плохо видят глаза, у кого-то подводят суставы, а мне вот больное сердце нужно поддержать благодатью…
Наконец торжественно шествуем мимо летней беседки во дворе храма, мимо чёрно-белого кота, лениво переваливающегося возле тропинки с одного бока на другой и снискавшего особое умиление нашей милой путеводительницы Марины. Приветливо киваем простодушному Шарику, ожидающему от нас «великие и богатые милости» после чаепития, и поднимаемся на невысокое крылечко батюшкиного домика… Сейчас я увижу Чудо!
В небольшой гостиной, слева от входа, на стене, оклеенной невзрачненькими обоями — огромный образ Спасителя…
Ни тебе цветов в хрустале, ни лампадки, ни даже обычной свечки рядом — ничем иеромонах Сергий не выделил чудесную икону из великого множества других икон, наполняющих его жильё!… Не потому, что не благоговеет, а по смирению своему. Чтобы не сочли люди его каким-то особенным батюшкой, раз у него икона мироточит!
Я, вслед за Мариной, кладу три земных поклона и приближаюсь к иконе. Строго смотрит на меня Спаситель. По левому краю овала Его лика видны многочисленные, застывшие струи Божьей Благодати… Я прикладываюсь к этим блестящим струям, и чувствую, как слёзы закипают в моей душе.
Всю предыдущую ночь я складывала своё прошение Господу, оно получилось ёмким, включающим в себя просьбы за себя, за детей, за родителей. Теперь, встретившись с Ним взглядом, поцеловав печать благодати на Его образе, почувствовала, что все многочисленные прошения вылетели из моей головы и осталось только пронзительное: «Господи! Помилуй нас, грешных!…» Наверное, только этих слов и ждёт от нас Господь, и я снова и снова кричу в душе: «Господи! Помилуй нас…»
***
А потом, в этой же гостинной, общими усилиями был накрыт стол… Появились постные щи, угощения с канунного столика. Пришёл батюшка. Сняв облачение, в подряснике и скуфейке, он стал совсем маленьким, но таким родным и домашним!
Помолившись, все принялись за трапезу. Батюшка радовался нашему аппетиту, шутил и всем улыбался. Он бегал, суетился, приносил к столу то маринованные острые перцы, то солёные грибы, то мармелад, то мёд. Каждому он собственноручно подносил что-то …
Мне на удивление поднес острый стручковый перец. Странно, что я только что подумала, что отварная гречка пресновата, чего-нибудь остренького бы к ней! Это потом я уже догадалась, что батюшка слышит наши мысли, потом не раз в этом убеждалась… Как-нибудь расскажу об этом подробнее.
Атмосфера праздника царила за столом, беседа разливалась по разным руслам: говорили про плохие дороги, про хорошие автомобили, про рецепт постных блинов, про можно или нельзя вкушать в пост зефир…
Рядом, на западной стене комнаты, внимая нашему мирскому разговору, светилось лаковыми струйками замершей Благодати обыкновенное Чудо.
Как и желал батюшка, присутствие Чуда было, как присутствие воздуха — источника жизни, такого необходимого, но такого незаметного! » Так-так! — стучало моё больное сердце, — только так…»
Расставались с грустинкой, но твёрдой надеждой на встречу. Батюшка благословил — и вот уже обратная дорога подбрасывает нас на ухабах. Муж сосредоточен и молчалив, мы с Мариной, напротив, возбуждены разговором о батюшке, о его отзывчивом и добром сердце, о мудрости его речей и о его обыкновенном Чуде, которое он рекомендовал не хулить и не хвалить, а принимать в укрепление веры…
По приезде домой, мой невоцерковлённый муж пожелал поисповедоваться и, поготовившись, причаститься…
Обязательно у отца Сергия…
Чудо не оставило нас?
13.04.2013г.
